Обнимайтесь! или почему работа с травмой развития — это вызов для терапевта

С пятилетним младшим сыном, высидев трехчасовую очередь в киевской больнице Охматдет, уставшие, мы вошли в кабинет врача и ребенок привычно залез ко мне на руки.

Если первую версию, как психолог, уже слышала сто раз, то вторая меня, мягко сказать, удивила…

Чтобы не забыть о цели своего визита и не вступить в бесполезную дискуссию, я взяла себя в руки и попросила ее перейти к делу. 

Сегодня так совпало, что в международный день объятий с группой психологов у нас начинается трехдневный семинар “Работа с травмой развития и комплексным ПТСР в методе Consonance therapy” в рамках курса “От психолога до психотерапевта”. 

Эта тема самая сложная из всего терапевтического процесса. Но травму развития имеют 95% наших клиентов, потому чтобы с ней работать психотерапевту нужны очень серьезные фундаментальные знания и четкие ориентиры в работе. 

Детский мозг развивается постепенно и созревает целых 12 лет. Главным человеком/людьми, на которого природа возложила заботу о ребенке является мать/отец(фигура привязанности — ФП).  От условий, которые создали родители, от их реакций на сигналы ребенка, будет зависеть то, какой личностью он вырастет. 

Ребенок не может изменить обстоятельства, потому его мозг (и все системы организма) и личность приспосабливаются к ситуации. Природа дала нам много защитных механизмов для выживания. 

Родившись, ребенок полностью зависит от доброй воли ФП. Он не умеет понять, сказать, попросить, взять и т.п. потому не может отделить происходящее от себя, для этого привлекает внимание звуками, криком, невербальными сигналами, мимикой, взглядом, улыбкой, движениями. Такой младенческий эгоцентризм обусловлен потребностью выжить. 

После родов мозг здоровой матери также меняется, чтобы настроится на понимание этих невербальных сигналов и эмоций, потребностей ребенка. 

Чтобы довербальный период проходил в континууме невербального танца между матерью и ребенком, природа наделила женщину более сложной гормональной/эмоциональной системой. 

Одним из записанных в генах сигналом любви для нас с этого раннего периода является прикосновение и объятие. Объятие сообщает ребенку: 

• ты не один — я физически с тобой;
• я прикасаюсь, а значит я близко, тебе ничего не грозит, я тебя вижу и слышу;
• ты, твои эмоции, желания, потребности важны для меня — я буду о тебе заботиться;
• тело матери является первой как физической так и личностной границей для ребенка, для Я — самоидентификации, понимания мира;
• безопасное прикосновение дает чувство безопасности, успокаивает, согревает снаружи и изнутри 

Доказано, что в первый год ребенок, к которому не прикасаются может умереть, как и от голода, холода, жажды. 

Дети, к которым мало прикасаются:

• дольше выздоравливают;
• вырастают эмоционально незрелыми, неправильно распознают свои и чужие эмоции;  
• всегда имеют сложности с границами — позволяют нарушать и сами нарушают;
• из-за чего имеют проблемы с отношениями с собой и другими;
• не доверяют своему телу, недоедают или переедают, рискуют, манипулируют своим телом, борются с ним

Если природа так мудро отрегулировала этот механизм привязанности (формируется до 4 лет) и является формулой отношений на всю жизнь, если не изменить сознательно, то почему же многие родители/матери: 

• наказывают за проявление эмоций;
• срываются, кричат, бьют любимого ребенка за пустяковый проступок;
• игнорируют мнение, желание;
• раздражаются вместо поиграть, уделить внимание и т.п.;
• отталкивают вместо обнять

Если так было часто в детстве, то недолюбленный, неуслышанный, “недообнятый” ребенок чувствует себя ненужным, лишним, заброшенным, неуверенным, злым, тревожным, обиженным или виноватым…

Он учится добиваться своего потом всю жизнь:

• оправдываясь, заискивая, отказываясь от своего мнения;
• он слушается, терпит или борется, доказывает, истерит, дерется;
• ноет, требует, игнорирует;
• ленится, пьет

Его незрелый мозг, чтобы выжить записал этот опыт в нейронных сетях. Личность, чтобы выжить, сформировала мощные защитные реакции поведения, которые триггеруются в похожих ситуациях. 

Раньше, увы и сейчас многие, родители, врачи и педагоги, из-за недостатка научных данных, а значит непонимания сути проблемы боролись прежде всего с поведением ребенка, чем еще больше усугубляли ситуацию и травмировали. 

Все классические методы также были ориентированы на работу прежде всего с поведением, то есть симптомом.

Последние 15-20 лет ученые (нейроиммунобиологи, психоневрологи, психотравматологи, эпигенетики и др.)серьезно продвинулись в вопросе и нам дали много доказательств того, как формируется детский мозг в негативных условиях:

• травма записывается как и любой опыт в нейронные связи;
• на стресс реагируют все системы тела;
• психика формирует убеждения и поведенческие стратегии отношений, самооценку;
• тип личности и привязанности сохраняется как концепция решения жизненных вопросов;

Доказана трансгенеративная передача травмы развития/ привязанности из поколения в поколение. Мать, имеющая собственную травму развития или не прожившая утрату, неправильно интерпретирует сигналы ребенка и реагирует как описано выше. 

Ее мозг, гормональная и все системы не в состоянии сосредоточиться на потребностях ребенка, он своим поведением триггерует ее травму.

Не понимает этого не только ребенок из-за возраста, но и мать (нас не учат этому) перекладывает вину за свое состояние, настроение на ребенка. 

Я на сто процентов уверена, что ни один родитель не рожает ребенка с целью над ним поиздеваться, но именно родительские непроработанные травмы детства провоцируют насилие над ребенком. 

Многие клиенты приходят в терапию именно потому что понимают всю серьезность ситуации, но не умеют ее изменить. Увы, самостоятельно это нельзя изменить. 

Увы, почти 100 лет непонимания механизма различных травм привели к тому, что психологи были уверены, что работа с травмой развития заключается в том, чтобы вспоминать и плакать и менять симптоматику (работать с тревожностью, с зависимостью, мыслями, поведением и т.п., а не с причинами) Из-за чего много ретравматизаций или бесполезного хождения десятилетиями по психологам. 

Не по своей вине и не сознательно К сожалению, многие эти травмы лишь успешно вскрывают, но что делать не знают, будучи уверенными, что вспомнить и пережить события из детства и есть их проработать. Увы, нет. Это лишь расковыривает боль и без нас страдающего человека. 

Мы не можем изменить прошлое, мы можем лишь понять что с ним делать и менять сегодняшнюю ситуацию. 

Клиент с травмой развития — это настоящий вызов для терапевта. Сейчас, когда есть знания механизмов травмы, психологам необходимо научиться правильно с ними работать новыми методами.

• Важно понимать как не потеряться в лабиринте травматического опыта человека, знать, как его упорядочить и систематизировать. 
• Идти по плану, не терять нить запроса, не ковыряться во всем подряд.
• Все истории из детства очень эмоционально заряженные — уметь бережно работать с сильными эмоциями, чтобы не навредить.
• иметь объективные критерии проверки и здоровые образцы, знать, как должна функционировать здоровая личность, не навязать клиенту свою правду (психологи тоже могут быть травмированы в детстве)
• поскольку повреждены все уровни восприятия — работать на всех уровнях сразу: убеждения, образы, тело, эмоции и иметь инструменты работы на каждом уровне;
• иметь структуру личности, алгоритмы и протоколы для работы с разными видами и типами травм (в травме развития они все присутствуют и переплетены)
• ювелирно работать не с симптомом, а с нахождением причины проблемы, порой ее можно найти не сразу, надо попасть в десятку, иначе работа проведена зря, проблема вернется; 

Обнимайте себя, своего Внутреннего Ребенка. Обнимайтесь, улыбайтесь, смотрите в глаза, вдыхайте запах тех, кого любите. Всем обнимашки от меня. 

Светлана Липинска
Варшава, декабрь 2022